Сталь остается - Страница 96

— Чешуйчатые пришли с моря, — твердо сказал Рингил. — В пустыне их не было. Они выползли из западного океана, и туда мы их загнали. Это я помню, так все и было. А тебя в глаза не видел.

В глазах солдата отражались удивление и обида. Такое же выражение было у Дарби, когда Рингил предложил ему денег. А какое было, когда его убил Искон Каад? Рингил пристыженно отвернулся.

— Держись, Гил, — пробормотал, не глядя ему в глаза, Милакар. Старый солдат пропал, но сад остался. — Так оно лучше.

— Да? Кому лучше?

— Тебе никто зла не желает.

— Что за чушь ты несешь. У самого дом в Глейдсе.

— Вон оно что. Понятно. По-твоему, Глейдс только для Эскиатов? А мое место в трущобах?

Рингил усмехнулся.

— В чем дело? Хочешь быть таким, как я? Смотри не перестарайся.

Милакар отвернулся. Рингил ждал, что он вот-вот растворится, как и старик солдат, а потом понял, что хочет, чтобы он остался.

— Жаль, что с Гиршем так случилось, — сказал он торопливо. — Надеюсь, Эрил успел уйти.

Милакар только махнул рукой — сердито, не оборачиваясь. В глаза Рингилу он так и не посмотрел.

Выйдя из сумрачного леса, они пробирались между громадными камнями, как будто выраставшими из белого песка. Сколько они так шли, Рингил не знал; последним, что он помнил ясно, был сад, а до него вроде бы какая-то тропинка в лесу. Внизу, заключенный в рамку с зубчатым верхним краем, открывался вид на берег с кромкой прибоя. В ночном небе над морем сияли с десяток звезд и…

Рингил остановился как вкопанный.

— Это что еще за хрень?

Ситлоу, задержавшись между двумя булыжниками, лишь слегка повернул голову.

— Это луна.

Рингил вытаращился на висевший над горизонтом грязновато-желтый диск с темными пятнами.

— Похожа на солнце, — прошептал он. — Но какая ж старая. Как будто выгорела. Поэтому и свет слабый?

— Нет.

— А это не тот Небесный Дом, о котором говорят махаки?

— Нет, не он, — с нетерпеливой ноткой ответил двенда. — Не отставай. Это не только наша территория.

— Что ты…

Рингил недоговорил. Взгляд наткнулся на что-то необычное.

Сначала он подумал, что это либо статуи, либо просто камни, напоминающие формой людей. Но потом они зашевелились, и в спину как будто дохнул холодом страх. До них было ярдов двадцать, и тусклое мерцание луны не позволяло рассмотреть деталей, но он вроде бы разглядел груди, большие светящиеся глаза и круглые, как у миног, рты.

— Оружие не помешало бы, — шепнул он.

— Оно у тебя есть, — рассеянно сказал Ситлоу. — Меч за спиной, а кинжальчик из зуба дракона, тот самый, с которым ты так ловко обращаешься, на поясе. Только если что-то пойдет не так, толку от них будет немного.

Рингил дотронулся до плеча — перевязь на месте. Пальцы нащупали ножны, рукоять Рейвенсфренда. Еще минуту назад, он мог бы поклясться, меча там не было.

— Не трогай, — сдержанно предупредил Ситлоу. — Это акийя. Улыбайся, держись подальше от воды и не останавливайся. Может быть, они нас не тронут.

Он повернул в обход гранитной глыбы. Ноги вязли в сыром песке. Пара существ исчезли под водой, но другие остались на берегу, спокойно наблюдая за чужаками.

— Они не вооружены, — заметил Рингил.

— Не вооружены. Оружие им и не требуется.

Берег уходил вверх плавными уступами. В тусклом мерцании призрачного ночного солнца валуны отбрасывали на песок черные тени. Рингил обратил внимание, что существа — акийя, как назвал их Ситлоу — движутся параллельно им: они ныряли парами, проплывали под водой двадцать — тридцать ярдов, выныривали и дожидались остальных. Ветер доносил чирикающие, чмокающие звуки, смазанные шорохом набегающих волн.

Ситлоу остановился и наклонил голову, прислушиваясь. Рингилу показалось, что губы его тронула улыбка.

— Что смешного?

— Они говорят о тебе.

— Ну да.

Тропинка уходила от берега. Нависшие стеной скалы в этом месте как будто обрушились, оставив после себя груды мусора, и Ситлоу повернул в узкий овраг между двумя накренившимися гранитными блоками. Теперь они удалялись от моря. Рингил еще раз дотронулся до Рейвенсфренда, проверяя, на месте ли меч.

— Когда ты вернул его мне?

— Он был у тебя с самого начала, просто ты этого не замечал. Довольно незамысловатый трюк. Могу научить.

— Так он все это время висел у меня за спиной? Даже в лесу?

Ситлоу оглянулся и снова усмехнулся.

— До леса мы еще не дошли.

Ноги стали вдруг словно ватные. Стена слева выросла в непреодолимую преграду.

— Тогда…

— Помолчи!

Ситлоу предостерегающе вскинул руку и указал глазами вперед. Рингил повернул голову и замер на месте.

Что за…

Один из акийя забрался на камень справа от них и сидел в позе ящерицы, опираясь на широко расставленные лапы с поджатыми, словно когти, пальцами.

Рука метнулась к Рейвенсфренду. Акийя слегка наклонил голову, похожие на лампы глаза зафиксировали движение.

— Я сказал, не трогай!

Впервые с того времени, как они встретились, Рингил явственно услышал страх в мягком, мелодичном голосе двенды. Он опустил руку. Акийя снова повернул голову и посмотрел на него в упор. Рингил пошатнулся, словно от удара.

— Только без глупостей, — негромко предупредил Ситлоу. — Никаких резких движений.

Рингил сглотнул и перевел наконец дыхание. Глаз он не отвел, в голове уже ворочались неуклюжие сравнения.

Больше всего акийя напоминал портовую шлюху из кошмара сутенера. Что-то подобное могло родиться в одурманенном фландрином воображении под плеск бьющейся о сваи воды. Длинные волосы, полные груди, бледная в свете чахнущего солнца кожа и гладкое, мускулистое, что неудивительно при жизни в воде, тело. А вот голова как будто состояла из углов. Да и глаза размером с кулак сидели в глазницах, которые больше подошли бы ящерице, чем человеку. Выдающиеся ребристые скулы отделяли верхнюю часть лица от нижней, почти полностью лишенной подбородка и приспособленной исключительно для хватания. Круглый рот казался еще одним, дополнительным глазом.